Нодар Думбадзе
Солнце
Посвящаю памяти моего друга Гулды Каладзе. Он первый
показал мне зеленый луч, засиявший на диске заходящего в море
солнца.
В шесть часов утра оно взошло и золотой диадемой увенчало гору Эрцаху.
- Здравствуй, Эрцаху!
- О Творец! Где ты? Истомилась душа в ожидании!
- Я здесь! - сказало Солнце.
- Мороз сдавил меня своими обручами, трещит голова, дышать уже нечем! Всю ночь я не смыкала глаз! Помоги!
- Терпенье!
Солнце поднялось выше, диск его засиял, засверкал, и вдруг с неба хлынул поток света и тепла. Ледяные обручи на челе Эрцаху заскрипели, потом напряглись и... лопнули. Эрцаху вздрогнула.
- Слава тебе, Творец! - воскликнула Гора, вытирая со лба холодный пот. Светило улыбнулось. Вокруг его царственного ока
легли мелкие морщинки.
- Слава тебе! - повторила Эрцаху и умолкла. Солнце поднималось все выше. В ущельях, балках, расселинах склонов Кавкасиони нарастал великий шум. Гремели, грохотали низвергающиеся с головокружительных высей лавины. Клубы пара и снежной пыли окутали Эрцаху.
Потом туман рассеялся. Прояснилось. Гора протерла глаза и украдкой взглянула на Солнце. Оно было уже высоко.
- Началось! - проговорила Гора.
- Что? - спросило Солнце.
- Рождение!
- Чье?
- Детей и внуков моих - Кодори, Псоу, Келасури, Гализги...
- И все они твои?
- Мои и моих сестер.
-Да умножится род ваш!-благословило Солнце Гору.
Эрцаху улыбнулась:
- О нет, Творец! В нашем роду наоборот: детей у нас великое множество, внуков меньше, правнуков и того меньше и, наконец, один-единственный потомок - Море!
Море-огромное, необозримое, необъятное - мирно спало у подножия Кавкасиони.
- Море! - вспомнило Солнце.
...Мальчуган гнал со двора козу на выпас. Обернувшись, чтобы закрыть калитку, он вдруг увидел Солнце и Эрцаху.
- Мама! - крикнул мальчуган. - Взгляни на гору и солнце!
Мать у очага кипятила молоко. Она взглянула на озаренную солнцем гору, и тут же молоко убежало.
- У, чтоб тебе повылазило! - крикнула в сердцах женщина
вдогонку сыну.
- Да ты что, баба, ошалела? Ребенок только проснулся, а ты уже проклинать его! - отозвался муж.
- Погляди-ка на Эрцаху, - тихо сказала женщина.
Муж мотыжил во дворе кукурузу. Сощурив глаза, он взглянул на чудо, давно ставшее привычным.
- К погоде, - проговорил он и продолжал работу.
Море все еще сладко дремало, шурша белыми ресницами по
прибрежному песку.
- Шшррр. Шшррр... Шшррр...
- Утро доброе! - приветствовало его Солнце.
- О, Светило? Доброе утро!
- Что ты делаешь?
- Три дня тому назад у меня утонул человек... Исчез... Все во мне так и кипело, бурлило от волнения! Его не было видно нигде! Но наконец он все же нашелся. И тогда только улеглось мое волнение...
- Кто же он?
- Не знаю.. Никто его не искал... Мои волны вынесли его на берег... Потом пришли два человека и унесли его куда-то.
- Куда?
- Не знаю... Ведь я не могу следовать, как ты, за людьми! - улыбнулось Море.
- Началось! - сказало вдруг Солнце.
- Что? - спросило Море, широко раскрыв веки.
- Люди пришли.
Люди шли к морю в одиночку и группами. Раздевались. Бегали. Кувыркались. Гонялись друг за другом. Обнимались. Ели. Пили. Собирали пестрые камушки, ракушки. Жгли щепки и хворост. Или же просто стояли у берега и швыряли в море камни. Потом, когда Солнце начинало припекать, люди укрывались под раскрытыми
зонтами, в сооруженных наспех из простынь палатках. И тогда
Солнце не видело их.
- Пока меня нет, они неделями смотрят в небо, ждут не дождутся моего появления... А стоит мне показаться, как они начинают прятаться от меня под своими зонтами, шалашами, палатками... Почему они , поступают так странно? - сказало Солнце.
- А в чем ином поступают они не странно? - спросило Море.
Солнце поднялось высоко-высоко. И люди с этой высоты казались Солнцу мелкими, еле различимыми существами...
Со двора обнесенной каменной оградой дачи выбежал старик, неуклюже затрусил по дороге. Добравшись до другой дачи, он, словно подкошенный, опустился на лежащий у ворот валун и крикнул:
- Приди ко мне, человек, сын мой при смерти!
Вышел со двора человек и утешил пришедшего:
- Не бойся!
- Как же мне не бояться, если он умирает?
Тогда тот, подавший надежду человек побежал куда-то и привел с собой много других людей. Троеиз них направились к больному.
- Профессора пришли! - сказал кто-то.
- Неужели?!
Молчание и надежда воцарились в доме.
- На что жалуетесь? - спросил больного первый врач и сам же устыдился своего вопроса: больной уже был не в силах говорить...
- И давно он так? - спросил у молодой испуганной женщины второй врач и сам же устыдился своего вопроса: больной страдал
уже немало лет...
- Воздуха! - простонал больной.
Распахнули окна.
- Закройте заднюю дверь! На сквозняке он простудится! - сказал третий врач. Сказал, опасаясь, как бы потом люди не упрекнули его в молчании. И поняв это, он тоже устыдился своих слов.
- Откройте окна, двери, разломайте стены... Дайте мне воздуха!.. Дышать дайте!.. - Опершись на плечи молодой жены и верного друга, больной метался, рвался, бился, просил лишь одного - воздуха.
Отец отозвал в сторону первого врача.
- Скажите, ради бога, что с ним?
- Положение, конечно, тяжелое, но если вовремя принять меры... - солгал врач.
- А как вы думаете, доктор? - обратился отец к другому.
- Мм... Если срочно доставить его в Москву... - солгал и другой.
- Да что за болезнь такая? Как она называется? - спросил отец третьего.
- Это - смерть! - вырвалось у него.
- Как? Как вы сказали? - переспросил изумленный отец.
- Смерть! - повторил врач.
- А... А лекарства? Ведь...
- Единственное лекарство от этой болезни - смерть.
Врач надел шапку и вышел. Остальные последовали за ним.
- Ну,что? Что они сказали? - бросилась к отцу молодая женщина.
- Сказали, что все будет хорошо! - солгал отец.
- Что там происходит?-спросило Море у Солнца.
- Умирает человек.
- Как умирает? А что делают врачи?
- Врачи ушли! - пожало плечами Солнце.
- Побудь с ним ты!
- Но мне нельзя останавливаться!
- Побудь с ним! - повторило Море.
- Чем я ему помогу? Ведь его покинули даже люди!
- Люди!.. Люди очень часто и легко покидают друг друга... Но ты можешь спасти его! Побудь с ним!
- Не могу... Единственное, что в моих силах, - вернуться к нему завтра в это же время...
Солнце покинуло комнату, перешагнуло через перила балкона и удалилось.
- Уходишь? - спросило Море.
- Ухожу,-ответило, не оборачиваясь, Солнце.
- Любовь - это лишь чувство близости, ставшее привычкой, и только! - изрек юноша и прикрыл пуп лежавшей навзничь девушки теплым белым камушком.
- Вы так думаете? - спросила девушка, не открывая глаз, и грациозным движением красивой руки сбросила камушек.
- Достаточно! Есть пять калорий! Теперь ложитесь вверх спиной! - хриплым голосом объявил репродуктор. Девушка перевернулась.
- Это не я думаю, а так оно и есть! - Юноша дрожащей рукой погладил девушку по спине - от шеи до обворожительных округлостей.
Девушка быстро присела, из-под обведенных черной тушью ресниц метнула в юношу взгляд голубых глаз.
- Ого, какой вы быстрый!
Юноша вздрогнул, увидев ее упругую загоревшую грудь и коричневые соски.
- Я-а? - проговорил он глупо.
- Да, вы! - повторила девушка и взглянула на Солнце.
Не устояв перед соблазном, Солнце сжало горячими своими руками плечи и бедра девушки. Та вскочила - возбужденная, взбудораженная. Тогда Солнце обхватило ее грудь. Девушка задрожала.
- Пусти ее! - крикнуло Море.
Солнце улыбнулось.
- Отпусти ее ко мне! - попросило Море.
- Бери! - Солнце слегка подтолкнуло девушку. Она бросилась в море. Сотни алчных, горящих глаз провожали ее.
- Ах, вот это жизнь! - простонала, млея от удовольствия, девушка.
- Вот это жизнь! - подтвердило Солнце.
- Вот здесь, батюшка, раздевайтесь здесь! Тут народу меньше...
Милиционер опустился на песок и указательным пальцем смахнул выступивший на лбу пот. Молодой священник огляделся, снял с головы фиолетовую скуфью, бросил ее на песок, потом снял с шеи тяжелый серебряный крест, положил его рядом со скуфьей и прикрыл их белой рясой.
- Остались бы на Синопском пляже, людей там было не больше! - проговорил священник то ли обиженно, то ли с иронией.
- Море без людей в такое время не бывает! - ответил милиционер. Он начал раздеваться, в душе проклиная начальство. "Вот не было заботы, так подай! Ухаживай тут за попом!.."
Милиционер вошел в воду.
- Теплая? - спросил священник.
- Кипяток! Спускайся, батюшка! -илиционер приготовился нырнуть.
- Слышь, поди-ка сюда, ради бога! - позвал его священник. - Убери их отсюда, неловко как-то... - И он искоса взглянул на лежавшие рядом рясу, милицейскую фуражку и револьвер.
Милиционер нехотя вылез из воды. Подумав немного, он прикрыл фуражку брюками, а револьвер - гимнастеркой. - Так сойдет?
- Зачем ты его тащил с собой? - спросил священник, вступая в воду.
- А что же мне делать, батюшка? У тебя крест, у меня револьвер. Мой крест - оружие!
- Крест сатаны! - перекрестился священник и быстро с головой окунулся в воду. Спустя минуту он вынырнул, щурясь от удовольствия.
- Вот это жизнь!
С золотым крестиком на груди, чернобородый, со опадающими на плечи мокрыми, длинными волосами, он напоминал сбежавшего из дому хиппи. Милиционер же - стройный, аккуратно подстриженный,
свежевыбритый - выглядел вполне респектабельно.
- Смотри-ка, батюшка, какие девушки строят тебе глазки!
Священник обернулся. В нескольких шагах от них группа обнаженных девчат весело переговаривалась, вызывающе поглядывая
на молодого священника.
- За монаха,что ли, принимают меня!
Милиционер рассмеялся.
- Девки, как куропатки! Нам бы их сейчас, а, батюшка?
- Мм-м... Не отказался бы! - улыбнулся священник. "Отличный парень, сукин сын! Приспичило же дураку идти в милиционеры!" - подумал он и бросился в воду.
"Отличный парень, сукин сын! Приспичило же дураку идти в священники!" - подумал милиционер и последовал за ним.
- А семья-то у тебя есть, батюшка? Жена, дети? - спросил он, подплывая к священнику.
- Пока нет.
- Ты что, святой дух?
- Святой дух один на свете! - ответил священник и лег на спину.
- А говорили - три?! - усмехнулся милиционер.
- Как это три?! - Священник быстро перевернулся в воде.
- А так! Отец, сын и дух святой! - гордо отпарировал милиционер.
- Это так - триединое божество, трое в одном лице, парень!
- Так не бывает, батюшка!
- Бывает! Видишь солнце? Оно ведь тоже триедино: диск, нимб и свет. Понял? Три неразделимые части одного целого! Понял?
- Конечно! - улыбнулся милиционер.
Священник вылез из воды и лег на раскаленный песок.
- Как тебя звать, батюшка? - спросил вдруг милиционер.
- Нодар. - Священник взял камушек, поиграл им на ладони, потом размахнулся и бросил его в море.
Милиционер прыснул.
- Ты чего? - спросил священник.
- Я думал, ты Онуфрий, или Лука, или еще кто в таком же роде... Калистрат, что ли! А ты, оказывается, Нодар! - И он закатился смехом.
Глядя на хохочущего милиционера, священник заулыбался. Потом встал и хлопнул его по плечу:
- Ладно, одевайся!
- Побудем еще, батюшка!
- С удовольствием бы, да скоро начало конференции... - Священник стал одеваться. Из-за поворота выехала черная "Волга". - Вот видишь, уже и машина подошла!
- Еще немного, батюшка!
- Да говорю тебе, с удовольствием остался бы здесь хоть до утра, но мне выступать на конференции!.. Пошли!
Облаченный в рясу, с огромным крестом на груди, священник рядом с милиционером, уже надевшим форму, почему-то напоминал
арестанта.
- Вот печет, черт бы его взял! - проворчал милиционер.
- Это ты про солнце?
- Не про луну же!
- Перекрестись сейчас же! Перекрестись и попроси у бога прощения! - приказал священник.
Милиционер удивленно взглянул на него. "За кого он меня принимает?" - подумал он, поправляя фуражку. Священник понял свою оплошность и примирительно произнес:
- Негоже роптать на светило... Ведь оно - вечный образ солнечной ночи!
- Это еще что за чертовщина - солнечная ночь?
Священник обмер.
- О господи! Прости его, грешного, ибо по глупости своей не ведает слов своих!
- Нет, серьезно, батюшка, что такое солнечная ночь?
- Бог!
- Как же это - и солнце и ночь?
- Да. Есть солнце. И свет его настолько ярок, что в глазах человеческих темнеет от него. Потому - ночь.
Милиционер недоверчиво улыбнулся.
- Взгляни на солнце! - приказал священник.
Милиционер поднял голову и с минуту смотрел на сияющий диск солнца. Не выдержав, он зажмурился.
- Ну? Смотри, смотри!
- Не могу, батюшка!
- А ты заставь себя!
Милиционер повиновался. Лучи солнца раскаленными лезвиями
вонзились в зрачки его глаз, но милиционер терпел.
- Ну, какого оно цвета? - спросил священник.
- Медного.
- Погляди еще!
После минуты нестерпимой боли милиционер закрыл глаза рукой. Закрыл и вскрикнул:
- Потемнело! Батюшка, солнце потемнело!
Священник молча направился к машине...
- Слышишь? - спросило Море.
- Слышу! - ответило Солнце.
- Это правда?
- Глупости! Разве Человек может постигнуть меня?
- Ты же его сотворило! - улыбнулось Море.
- Неправда! В сотворении его я не принимало никакого участия! Он существовал до моего пришествия, и не я - он сам нарек себя Человеком! Я и не ведаю, кто он, когда и откуда он появился!
- Дельфин, Дельфин! Я Чайка! Справа от вас большой косяк! - передали радиограмму с вертолета на сейнер.
- Я Дельфин! Вас понял! - ответили с сейнера. И тотчас же в воду стала опускаться огромная сеть. На лазурной морской глади запрыгали белые поплавки.
- Уходите подальше, за вами гонятся люди! - предупредило Море рыбий караван. Косяк круто изменил направление.
- Дельфин! Косяк уходит влево! Берите курс против солнца! Курс против солнца! - предупредили с вертолета рыболовов.
Сейнер развернулся, стал против солнца и полным ходом пошел наперерез отступавшему косяку.
- Опускайтесь ниже! Глубже! - звало Море, но было уже поздно. Косяк оказался в сетке.
- Поздравляем! - передали с вертолета.
- Спасибо! - ответили с сейнера.
- Конец! - испустило стон Море.
Подняли сеть, и море окрасилось кровью раздавленной собственной тяжестью рыбы. Над палубой, крича, закружились голодные чайки. К берегу заспешили любители рыбы.
Солнце золотой рукой извлекло из сети пригоршню рыбы и сверкающими серебряными монетами рассыпало ее по палубе.
- И так каждый божий день! - пожаловалось Солнце Морю, окуная в воду окровавленную руку.
- И так каждый божий день! - вздохнуло Море.
В промежутке времени с часу до четырех люди на берегу моря исчезли, словно земля их проглотила. Потом они вновь вылезли из
своих нор и стали заниматься тем же, чем занимались с шести
утра до часу.
Солнце возлежало на легких белых облаках и искоса поглядывало на мир.
К вечеру, когда Солнце совсем уже собралось было на покой,
Море тихо сказало:
- Человек, которого ты покинуло утром, умер...
- Как, кончился? Исчез? - помрачнело Солнце.
- Нет. Люди не исчезают и не кончаются.
- Что же осталось от него?
- Несчастный отец и несчастная жена.
- И больше ничего?
- Остался эскиз незаконченной фигуры. Маленький, незаконченный эскиз...
- Чья фигура?
- Не знаю. Она без головы...
- Как она выглядит?
- У фигуры стройный стан, длинные, вскинутые вверх, красивые руки. Поет она,танцует, плывет, готовится к полету или хочет кого-то обнять, не знаю... Может быть, спешит к кому-то или от кого-то бежит, не знаю...
- Что это за фигура?
- Об этом никто не знает. Свой замысел Человек унес с собой.
- Люди сами не ведают, чего хотят, - сказало Солнце.
- Не говори этого! - возразило Море.
- О чем он просил перед смертью? - спросило Солнце.
- О воздухе! - ответило Море.
- И что же?
- Дали.
- И что же?
- Не хватило!
- Не хватило воздуха? - удивилось Солнце.
- Не хватило! - вздохнуло Море.
Солнце молча скрылось за облаком.
Море слегка взволновалось.
Перед тем как отойти ко сну,Солнце еще раз взглянуло на Землю. Но оно стояло слишком низко, чтобы в толпе ожидавших заката людей различить мужчин и женщин. Люди, похожие друг на друга, лежали на песке, и от их горячих тел поднималось легкое дрожащее марево.
Тогда Солнце протянуло длинную золотую руку, коснулось лежавшего на берегу бревна и спросило у Моря:
- Ты сейчас его вынесло, или я до сих пор не замечало его?
За последние пять лет бревно это так примелькалось Морю, что вообще уже не привлекало его внимания. Сейчас Море взглянуло на него и рассмеялось:
- Это не бревно, Солнце, это Человек!
- Спроси его, что он здесь делает?
- Не стоит... На каждый мой вопрос он отвечает просьбой... Нет предела его желаниям...
- А что он просит?
- Когда-то просил у меня хорошей погоды. Потом дров. Затем он выпрашивал рыбу, песок, соль... Просил землю... И вот уже тридцать три года он просит возвратить ему сына. Где я его возьму?!
- Раз ты отняло у Человека сына, ты же и должно вернуть его!
- Не я! Сына у него отнял другой, а взвалил вину на меня!
- Скажи ему - я желаю с ним говорить.
- Человек! - Море влажной рукой тронуло его голую ногу. - С тобой хочет говорить Солнце!
Человек промолчал.
- Ты слышишь меня, Человек? Я Солнце, и я желаю говорить с тобой!
- Говори, я слушаю тебя! - ответил Человек, искоса взглянув на Светило.
- Тебе понятен мой язык?
- Понятен язык и твой и Моря.
- Почему же ты не отвечаешь ему?
- Все, что хотелось сказать, я сказал ему в дни своей молодости... Теперь я прошу его лишь об одном-вернуть мне сына!
- Ты просишь о невозможном!
- Я не прошу милостыни, я требую своего!
- Ты горд. Человек! - сказало Солнце.
- Да! Горд и могуч! - ответил Человек.
- На что же ты способен?
- А ты?
- На все! Я могу осушить море, выжечь степь, превратить в пустыню лес, погасишь жизнь...
- А еще? - улыбнулся Человек.
- Еще! На, гляди!
И Солнце вдру обернулось красным обожженным горшком, потом опрокинутым кувшином, затем грибом, потом оно превратилось в зайца, потом в волка, пожиравшего того зайца; потом в слона, тигра, льва, одно мгновение Солнце красовалось в облике царской короны и наконец снова стало Солнцем.
- Я вскоре уйду, и мир поглотит тьма. Знай, Человек, тьма - это тоже я! Я это все! - сказало Солнце и устало прилегло на краю небосвода.
Человек улыбнулся.
- Чему ты улыбаешься? - спросило Солнце.
- Все - это я! - ответил он.
- Да? А чем ты это докажешь?
- Стоит мне захотеть, и ты исчезнешь, Солнце! Ты существуешь во мне. Одно мое движение, и тебя не станет. Вот! - Человек закрыл рукой глаза. - Все! Тебя уже нет!
- Ты нагл, Человек! - воскликнуло Солнце.
- Да! - согласился Человек. - Но я сказал не все. Я могу размельчить, разделить, раздробить тебя! Вот! - Человек указательными пальцами оттянул веки. И Солнце вдруг почувствовало, как в глазах Человека оно раскололось на мельчайшие сверкающие осколки. И у Солнца сперло дыхание.
- Отпусти меня, Человек! - взмолилось Солнце.
Человек отвел руки от глаз.
Солнце вздохнуло полной грудью.
- А что я тебе говорил? Вселенная - это Человек, и ты служишь ему. Ты сейчас уходишь от меня, уходишь к моему брату-Человеку, а завтра вернешься сюда, чтобы служить мне.
- А если я не вернусь? - спросило Солнце, и в голосе его не было уверенности.
- Вернешься! Ровно в шесть утра ты придешь сюда и весь день будешь служить мне!
- Ты слышишь? - обратилось оскорбленное Солнце к Морю.
- Слышит! - ответил вместо Моря Человек.
Дремавшее Море слышало все. Но ему было лень отвечать. И Море прикинулось спящим.
Солнце взбесилось. Назло Человеку оно готово было сейчас же Вернуться обратно, но Время - великий, неумолимый властелин всего и вся - брало свое. Солнце уже наполовину скрылось в воде...
И тогда, спеша высказать свое, Светило воскликнуло:
- Человек! Всему на свете определено свое место! Корова знает, что она должна жить и пастись на земле; дельфину известно, что для жизни ему дано море, а для пищи - рыба; птице ведено летать в воздухе и спать на деревьях, пресмыкающимся - ползать на животе и жить в норах... И лишь ты один рыщешь, бродишь, скитаешься, не находя себе места, не знаяпокоя! Угомонись, Человек! Живи или на суше, или в воде, или в воздухе! Что ты за существо, Человек? Откуда ты взялся?! Чего желаешь?! К чему стремишься?!
Человек не слышал этих слов Солнца, ибо оно почти уже скрылось за горизонтом.
В последний раз краешком глаза окинуло Светило опустевший берег. Рядом с Человеком стояло его маленькое подобие - Человечек.
- С кем ты разговаривал, дед? - спросил Человечек.
- Сам с собой, внучек! - ответил Человек.
- Гляди, дед! Солнце светится зеленым светом!
- "Да будут счастливы узревшие зеленый луч солнца!.." - так гласит народная молва! - сказал Человек и ласково погладил Человечка по голове.
Там, где только что скрылось Солнце, еще несколько мгновений мерцало зеленое сияние. Но, кроме ребенка, никто из людей его не заметил...
На другой день ровно в шесть часов утра Солнце взошло и
золотой диадемой увенчало гору Эрцаху.
Отредактировано eshmakuna (2009-04-14 20:34:39)